Когда дверь за Фергюсоном закрылась, Рэйс неожиданно сказал:

– Весьма занятный щенок.

– Вы думаете, он тот, кого вы ищете? – заинтересовалсяПуаро.

– Едва ли. Я думаю, мой парень среди команды. Информация немогла быть ложной. Впрочем, давайте заниматься нашим делом. ПригласимПеннингтона.

Эндрью Пеннингтон продемонстрировал все приличествующиеслучаю изъявления горя и потрясения. Он, как всегда, был одет и вымыт весьматщательно. На нем был черный траурный галстук, и его длинное чисто выбритоелицо выражало крайнее огорчение.

– Джентльмены, – печально начал он, – я сражен и раздавлен.Крошка Линнет, я же помню ее с детства, такая забавница, такая шалунья. А какгордился ею отец. Мелуш Риджуэй! Нет, лучше не вспоминать! Скажите же мнепоскорее, чем я могу помочь, только этого я прошу!

– Для начала, мистер Пеннингтон, – сказал Рэйс, – слышали ливы что-нибудь прошлой ночью?

– Нет, сэр, к сожалению, нет. Моя каюта находится пососедству с каютой доктора Бесснера. Номера 40—41. Там было какое-то движениеоколо полуночи. Разумеется, вчера я не знал, отчего доктор не спит.

– Больше ничего? Может быть, выстрелы?

Пеннингтон отрицательно покачал головой.

– Когда вы легли спать?

– Должно быть, около одиннадцати, – он наклонился вперед.

– Я предполагаю, вам известно: на пароходе ходят различныеслухи. Эта девушка, Жаклина де Бельфорт, она наполовину латиноамериканка. О нейговорят все. Линнет не посвящала меня в свои личные дела, но у меня есть глазаи уши. У этой девицы была интрижка с Симоном, вы знаете?

– Ищите женщину. Прекрасная поговорка, должен признаться, вданном случае вам не придется долго искать.

– По-вашему, Жаклина де Бельфорт застрелила Линнет Дойль? –спросил Пуаро.

– Да, так мне кажется. Разумеется, я ничего не знаю…

– К сожалению, мы кое-что знаем.

– В самом деле?

– Пеннингтон был явно удивлен.

– Нам известно, что мадемуазель де Бельфорт не моглазастрелить мадам Дойль.

Он подробно изложил все обстоятельства. Пеннингтон слушалего недоверчиво.

– Да, все это звучит убедительно. Однако медсестра могла иуснуть. Она задремала, а девица потихоньку вышла из каюты и незаметно вернуласьназад.

Маловероятно, мсье Пеннингтон. Ведь ей ввели сильноеснотворное, не забывайте. Да и медсестра по роду своей профессии спит чутко ипросыпается, как только просыпается ее пациент.

– Все равно, на мой взгляд, здесь не все чисто, – заявилПеннингтон.

В разговор вступил Рэйс, он заговорил мягко, ноповелительно:

– Мистер Пеннингтон, вам следует поверить нам – всеобстоятельства убийства были тщательно изучены нами, и мы пришли к вполнеопределенному выводу: Жаклина де Бельфорт не могла стрелять в миссис Дойль. Авот кто стрелял, мы пока не знаем. Мы надеемся, вы сможете нам помочь.

– Я? – испуганно вырвалось у Пеннингтона.

– Да. Вы были близким другой убитой. Вам известна ее жизнь,возможно, гораздо лучше, чем ее мужу, ведь он встретил ее всего несколькомесяцев назад. Вы могли бы знать, к примеру, не было ли у нее врага, у которогоимелись причины желать ее смерти. Пеннингтон облизал пересохшие губы.

– Уверяю вас, я понятия не имею… Ведь Линнет выросла вАнглии. Я почти не знал людей, которые ее там окружали.

– Тем не менее, – живо заметил Пуаро, кто-то на бортупарохода совершенно явно хотел убрать мадам Дойль. Помните, она чудом непогибла в тот раз, когда обвалилась скала. Но вас, кажется, не было при этом?

– Нет. Я в тот момент осматривал храм. Разумеется, мнерассказали об этом случае. Действительно, ее спасло чудо. Но тогда мог бытьпросто несчастный случай. Не правда ли.

Пуаро пожал плечами.

– В тот момент мы так и подумали. Но сейчас – весьмасомнительно.

– Да, конечно, вы правы, – Пеннингтон вытер лоб изящнымшелковым платком.

– Миссис Дойль однажды упомянула, что на борту парохода естьчеловек, у которого есть причины ненавидеть ее – его семье был нанесен уронсемьей Риджуэй. Не знаете ли вы, кто бы это мог быть.

Пеннингтон, казалось, искренне удивился.

– Нет, не имею ни малейшего представления.

– Вам она не говорила об этом?

– Нет.

– Вы были близким другом ее отца, может быть, вамприпомнится случай, когда в результате деловых махинаций кто-то из егопартнеров разорился.

Пеннингтон беспомощно развел руками.

– Нет. В деловом мире подобные вещи случаются часто, но я непомню, чтобы кто-нибудь угрожал или собирался мстить. Такого не было.

– Короче говоря, мистер Пеннингтон, вы не можете помочь нам?

– Так получается. Мне чрезвычайно жаль, джентльмены.

– Нам тоже жаль, – ответил Пуаро.

– Мы надеялись на вашу помощь.

Он встал, давая понять, что разговор окончен.

– Поскольку Дойль не может подниматься, я должен взять насебя все хлопоты. Простите, полковник, дальнейшие планы?

– Как только мы отчалим отсюда, «Карнак» пойдет безостановок до Шелала, мы прибудем туда завтра утром.

А тело.

Поместят в герметический холодильник. Эндрью Пеннингтонпоклонился и вышел.

– Мистер Пеннингтон, – начал Рэйс, закуривая сигарету, –чувствовал себя весьма неуверенно.

– Кроме того, сказал Пуаро, покачивая головой, мистеруПеннингтону не пристало так глупо лгать. Он не был в храме Абу-Симбель в тотмомент, когда обвалилась скала. Я могу поклясться в этом, ибо сам только чтовышел из храма.

– Какая нелепая ложь, – сказал Рэйс, и как легко ееобнаружить.

Пуаро снова кивнул головой.

– Однако до поры до времени, – сказал он с улыбкой, – мы небудем уличать его во лжи, вы согласны?

– Я сам хотел предложить вам такой ход, – сказал Рэйс.

– Мой друг, как мы хорошо понимаем друг друга. Пол под ихногами качнулся, заработал двигатель